Семинары >> Уголовное право(общая часть) >> Тема 1

1. Понятие, предмет и методы уголовного права как отрасли права. Соотношение уголовного права с другими отраслями права
2. Задачи уголовного права
3. Наука уголовного права
4. Принципы уголовного права

Понятие, предмет и методы уголовного права как отрасли права. Соотношение уголовного права с другими отраслями права (Вверх)

На языке некоторых европейских народов уголовное право имеет двойное название в зависимости от того, какая идея кладется в основу уголовного права. Если идея преступления, то его называют criminal law (англ.), droit criminal (франц.), criminalrecht (нем.) - от лат. crimen (преступление), т. е. право о преступлении. Если же идея наказания за преступление, то его называют соответственно- penal law (code), droit penal - от лат. роепа (наказание), strafrecht (от нем. straf), т. е. право о наказании.

В русском языке такой двойственности в названии нет. И в этом смысле понятие уголовного права как бы объединяет обе идеи (и преступления, и наказания), не отдавая предпочтения ни одной из них. В то же время точное происхождение названия "уголовное право" в русском языке до сих пор не выяснено. Обычно считается, что уголовными стали называться такие законы, в которых речь шла об ответственности "головой", т. е. жизнью. Учитывая, что в ранних правовых памятниках Древней Руси ответственность головой вообще связывалась с ответственностью субъекта за те или иные поступки и что истоки такой ответственности можно отыскать в кровной мести, подобное объяснение представляется вполне правдоподобным. Так или иначе понятие уголовного права всегда связывалось с правом (законом), определяющим наказание за преступное поведение.

Известно, что система права любого современного государства состоит из ряда отраслей, в ряду которых находится и уголовное право. В связи с этим, будучи составной частью системы права, уголовное право является одной из его отраслей, которой присущи все признаки, свойственные праву в целом (нормативность, обязательность для исполнения и т. д.), а также специфические признаки, вытекающие из отраслевой принадлежности. От других отраслей оно отличается в первую очередь предметом, т. е. кругом регулируемых общественных отношений.

Правда, в общей теории права иногда высказываются взгляды о том, что уголовное право лишено самостоятельного предмета регулирования, ибо общественные отношения регулируют другие отрасли права (государственное, административное, гражданское и т. д.), а уголовное право лишь охраняет эти отношения, являясь своеобразным средством их обеспечения. Такие взгляды высказаны и в уголовно-правовой литературе. Например, утверждается, что "уголовные законы с их карательными санкциями за правонарушения придают особую силу уже существующим нормам других отраслей права (и соответствующим им правоотношениям), нарушение которых признается преступлением".

Отрицание самостоятельного предмета регулирования в уголовном праве не очень оригинально. Еще во второй половине XIX в. немецкий криминалист К. Биндинг считал, что уголовная противоправность выражается в санкции уголовного закона за нарушение нормы права, содержащейся в других отраслях права. Однако такое понимание уголовно- правовой нормы вызвало обоснованную критику выдающихся представителей классической школы уголовного права. Н. С. Таганцев показал несостоятельность теории Биндинга, ссылаясь на принятие государством нового уголовного кодекса, в котором всегда будут нормы, не нашедшие своего выражения в других отраслях права и обладающие самостоятельной юридической природой. Аналогичный довод приводил и Н. Д. Дурманов, указавший на существование ряда уголовно-правовых запретов, являющихся "чисто" уголовно-пра-вовыми и не дублирующих запреты других отраслей права (например, запрет многих посягательств против личности, не предусмотренный ни в одной отрасли права, кроме уголовного).

Поскольку право диктует исходящие от государства общеобязательные правила, оно есть регулятор поведения людей в обществе. В этом смысле не является исключением и право уголовное. Поэтому неверно представлять дело таким образом, что нормы уголовного права лишь охраняют общественные отношения, регулируемые иными отраслями права; в действительности нормы каждой отрасли права обычно сами охраняют собственные предписания. Уголовно-правовая санкция в принципе не может применяться за нарушение, например, административно-правового запрета, касающегося специфических общественных отношений; такое правоприменение означало бы грубейшее нарушение законности.

Сведение функций уголовного права к одной лишь охранительной нередко приводит к расширению сферы охраняемых им общественных отношений. В юридической литературе встречаются утверждения, что "нормы уголовного права являются средством охраны всех (разрядка наша.- А. Я.) общественных отношений, регулируемых другими отраслями права". Налицо явное преувеличение охранительной роли уголовного права. Уголовно- правовые санкции призваны защищать наиболее важные права, свободы и интересы личности, общества и государства. Применение уголовно-правового "оружия" требует соответствующих "мишеней". Чрезмерное расширение сферы уголовного права может привести лишь к отрицательным последствиям как для общества, так и для личности.

Уголовное право регулирует общественные отношения, направленные на охрану личности, ее прав и свобод, общества и государства от преступных посягательств. Как всякое право, оно может выполнить свою задачу только путем регулирования соответствующих отношений. В уголовном праве регулятивная функция есть проявление его охранительной функции, есть форма и способ ее осуществления.

Вывод о самостоятельной природе уголовного права, выражающейся в существовании особого предмета уголовно-правового регулирования, вовсе не означает, как это иногда утверждается, что уголовно-правовая норма не воспроизводит каких-либо норм других отраслей права и что уголовная противоправность определяется уголовным законом независимо от других отраслей права. Данная точка зрения не учитывает системности норм права в целом. Поскольку самостоятельность норм любой отрасли права относительна, в праве не существует абсолютно изолированных друг от друга отраслей. Это положение особенно ярко подтверждается на примере взаимосвязи именно уголовно-правовых норм с нормами других отраслей права. Многие уголовно-правовые нормы включают нормы самых различных отраслей. Более того, анализ действующего уголовного законодательства позволяет утверждать, что вообще нет такой отрасли права, отдельные нормы которой не входили бы органически в уголовно-правовые. Так, в содержание бланкетных диспозиций уголовного закона входят нормы и конституционного (например, ст. 138 УК РФ), и административного (например, ст. 264 УК РФ), и гражданского права (например, ст. 146 УК РФ), и нормы других отраслей российского права. В этих случаях условия уголовной ответственности за совершение соответствующих общественно опасных деяний содержатся в нормах не только уголовного, но и других отраслей права. И это не противоречит самостоятельности уголовно-правового запрета, так как нормы других отраслей права, помещенные в оболочку уголовного закона, превращаются в "клеточку" уголовно-правовой нормы, в уголовно-правовую "материю".

Любые правовые нормы и право в целом предназначены для воздействия на волевое поведение людей, а предметом правового регулирования являются общественные отношения. Содержание таких отношений, регулируемых уголовным правом, является, во-первых, вполне специфическим, а во-вторых - сложным и неоднозначным. При этом можно выделить три основные разновидности этих отношений, образующих в совокупности предмет уголовно-правового регулирования.

Первым видом таких отношений являются так называемые охранительные уголовно-правовые отношения (в их традиционном понимании), возникающие в связи с совершением преступления. Это - отношения между лицом, совершившим запрещенное уголовным законом преступное деяние, и государством в лице суда, следователя, прокурора, органа дознания. Каждый из субъектов этого правоотношения обладает определенными правами и несет корреспондирующие им обязанности. Так, первый обязан претерпеть неблагоприятные последствия, которые уголовный закон связывает с совершением преступления, в конечном счете - понести наказание, предусмотренное той уголовно-правовой нормой, которую он нарушил. Другой субъект - суд (с помощью следственных, прокурорских органов и органов дознания) вправе принудить первого к исполнению этой обязанности. Но это право отвечает обязанности тех же органов - привлекать лицо к уголовной ответственности, а суду - назначать наказание или меру, его заменяющую, в соответствии с тем, как уголовный закон формулирует особенности уголовной ответственности лица, совершившего соответствующее преступление. Таким образом, предметом охранительных уголовно-правовых отношений является реализация ответственности и наказания, связанная как с установлением события преступления, так и с назначением наказания, освобождением от уголовной ответственности и наказания (включая применение принудительных мер медицинского и воспитательного характера).

Вторым видом отношений, которые входят в предмет уголовного права, являются отношения, связанные с удержанием лица от совершения преступления посредством угрозы наказания, содержащейся в уголовно-правовых нормах. Отрицать за уголовно- правовым запретом роль право-регулирующего начала - значит утверждать, что они не упорядочивают поведение людей в обществе. В действительности это не так.

Установление уголовно-правового запрета есть выражение принудительной силы государства. Нарушение запрета предполагает применение наказания к лицу, совершившему преступление. В этом заключаются специфика обязанности, устанавливаемой уголовным законом (обязанности не совершать преступления), и ее отличие от обязанностей морально-нравственного порядка. Уголовный запрет налагает на граждан обязанность воздерживаться от совершения преступления и потому регулирует поведение людей в обществе.

По характеру воздействия на граждан запрета, содержащегося в уголовно-правовых нормах, общество условно можно разделить на три группы. Одну составляют те, поведение которых не вызывает необходимости установления уголовно-правовых запретов. Они не совершают преступлений в силу осознания того, что преступление противоречит не только интересам других лиц, общества и государства, но и их личным нравственным представлениям о добре и зле. Другую группу образуют лица, для которых существование угрозы наказания недостаточно и, несмотря на наличие уголовно-правовых запретов, они все же совершают преступления. Именно поэтому даже самые строгие уголовно-правовые санкции далеко не всех удерживают от совершения преступных деяний. Любопытные в этом отношении данные приводил еще в прошлом веке Ч. Диккенс. Опровергая мнимое предупредительное значение смертной казни, он сообщал, что "из ста шестидесяти человек, на протяжении многих лет приговоренных в Англии к смерти, только трое ответили "нет" на вопрос напутствующего их священника, видели ли они смертную казнь". В "промежуточную" группу входят граждане, которые не совершают преступления именно потому, что опасаются уголовного наказания.

О предупредительных воздействиях угрозы, содержащейся в санкциях уголовно-правовых норм, на последнюю группу интересно сказал М. Д. Шаргородский: "Достаточно только поставить вопрос, увеличилось ли бы число преступлений, если бы были отменены нормы уголовного права, чтобы всякий понял, что число преступлений в таком случае, безусловно, возросло бы. Отсюда следует, что рост преступлений имел бы место за счет категории неустойчивых и склонных к совершению преступлений лиц, которые боятся наказания и потому не совершают преступлений".

Разумеется, ни одна страна не пойдет на эксперимент по отмене уголовного кодекса, чтобы выяснить, как это повлияет на рост совершения общественно опасных деяний.

Однако истории известны и незапланированные эксперименты, фактически означавшие приостановление действия уголовного законодательства. Например, забастовка ливерпульских полицейских в Англии в 1919г., сопровождавшаяся внезапной вспышкой грабежей и погромов, или арест национальной полиции Дании немецкими оккупационными властями в 1944г., вследствие чего резко возросла преступность в стране, или нью-йоркское "затемнение" 1977 г., когда на 25 часов было парализовано снабжение города электричеством, что вызвало волну насилия и грабежей. К сожалению, список таких "экспериментов" можно пополнить за счет вспышки преступности на территории бывшего СССР, где распад союзного государства сопровождался вооруженными конфликтами, в том числе и на почве межнациональных отношений (например, в кавказском регионе).

Таким образом, уголовно-правовой запрет фактически регулирует поведение не всех членов общества, а некоторой их части. Криминологи неоднократно предпринимали попытки установить примерную (относительную) численность этой группы. По данным М. М. Исаева, полученным в 20-е гг., страх перед наказанием удержал от совершения преступления около 20 % опрашиваемых. По результатам аналогичных опросов, проведенных в 70-е гг. болгарскими криминологами, этот показатель составил 6 %; советскими -9 % для городских и 21 % для сельских жителей; польскими (выяснялось действие уголовно- правового запрета кражи имущества) - примерно 20 %. В 1981 г. по специально разработанной анкете было опрошено свыше 400 рабочих и служащих нескольких предприятий Москвы. На вопрос: "Почему, по вашему мнению, большинство людей не совершают преступлений?" - 17,4% ответили: "Из-за страха перед наказанием". Конечно, проведенные исследования дают лишь ориентировочное представление о числе лиц, на которых оказывает предупредительное воздействие уголовный запрет. Однако они позволяют сделать вывод о том, что такое воздействие существует и размеры его нельзя ни преуменьшать, ни преувеличивать. Таким образом, отношения по поводу удержания лиц от совершения преступлений, вытекающих из уголовно-правового запрета (назовем их общепредупредительными уголовно-правовыми отношениями), также входят в предмет уголовно-правого регулирования.

Третья разновидность входящих в предмет уголовного права общественных отношений регулируется уголовно-правовыми нормами, которые наделяют граждан правами на причинение вреда при защите от опасных посягательств при необходимой обороне, а также при крайней необходимости и других обстоятельствах, исключающих преступность деяния. Эти отношения специфичны, в частности, по своему субъектному составу. Осуществляющий, например, свое право на необходимую оборону, с одной стороны, вступает в правовые отношения с лицом, посягающим на интересы личности, общества или государства и обычно нарушающим соответствующий уголовно-правовой запрет. С другой стороны, поведение обороняющегося компетентны признать правомерным только суд и прокурорско-следственные органы. В каждом случае именно они обязаны всесторонне рассмотреть событие, связанное с причинением вреда при защите от опасного посягательства, и подтвердить правомерность действий обороняющегося, официально освободив его от ответственности за причиненный им вред. Таким образом, обороняющийся вступает в правовые отношения и с государством в лице суда, прокурорско-следственных органов. Эти отношения можно именовать регулятивными уголовно-правовыми отношениями (в отличие от охранительных), так как они складываются на основе регулятивных (управомочивающих) норм и регулируют правомерное поведение лица, являющееся одновременно и социально полезным.

Выделенным разновидностям общественных отношений, образующих предмет уголовного права, соответствуют специфические методы регулирования. Метод как совокупность правовых средств воздействия на общественные отношения с целью их урегулирования является важной характеристикой отрасли права и выступает в качестве дополнительного основания деления права на отрасли (главный критерий, как известно, предмет правового регулирования). В уголовно-правовой литературе, особенно учебной, он иногда сводится к применению наказания за нарушение уголовно-правового запрета. На самом деле метод правового регулирования - весьма емкое понятие, характеризующееся множеством компонентов (порядок установления прав и юридических обязанностей субъектов правоотношений, степень определенности предоставляемых прав и обязанностей их субъектов и т. д.). В зависимости от сочетания указанных и других характеристик обычно выделяют три метода (типа) правового регулирования: дозволение, предписание и запрет. Первый связывается с гражданско-правовым регулированием, дозволительная направленность которого выражается главным образом в первичности управомочивающих норм. Предписание выступает как административно-правовой тип регулирования (материальное административное право в основном закрепляет юридические обязанности, носящие характер предписания). Запрет как метод правового регулирования связывается с уголовным правом (учитывается, что уголовное право призвано определить преступность и наказуемость деяний, опасных для личности, общества и государства, и формулировать модели запрещенного общественно опасного поведения).

Задачи уголовного права (Вверх)

Задачи уголовного права в принципе традиционны для любого общества и государства. Они вытекают из исторической предопределенности происхождения уголовного права. Последнее возникло в качестве реакции общества и государства на преступление как деяние, наиболее опасное для интересов личности, общества и государства. И в этом смысле уголовное право, как и право вообще, вполне может претендовать на то, чтобы считаться явлением цивилизации и культуры. Уголовное право возникло, чтобы защитить специфическими средствами (главным образом угрозой наказания и его применением) личность, общество и государство от преступных посягательств. Охранительная задача уголовного права и есть его основная историческая задача, независимая от политического строя соответствующего государства либо особенностей его экономики.

Сопоставим, как сформулированы соответствующие задачи в уголовном законодательстве столь разных государств, как США и Российская Федерация. В числе целей, стоящих перед уголовным законом, УК штата Нью-Йорк называет и такие, как "запретить поведение, которое неоправданно и не извинительно причиняет или угрожает причинить существенный вред индивидуальным или публичным интересам" (эта цель поставлена на первое место); "обеспечить публичную безопасность, предупреждая совершение посягательств посредством устрашающего воздействия налагаемых наказаний, социального восстановления личности осужденных, а также их изоляции, когда это требуется в интересах охраны общества".

Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. (УК РФ) также выдвигает на первый план охранительную задачу: охрану прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений (ст. 2 У К).

Следует отметить, что в У К РСФСР 1960г. приоритеты уголовно-правовой охраны располагались в иной последовательности. Кодекс, будучи законом своего времени, отражал на момент принятия приоритеты тоталитарного, основанного на коммунистической идеологии государства, в связи с чем на первое место была поставлена задача охраны государственных интересов, затем общественных и уже потом - личных интересов. В связи с коренной идеей перестройки и реформирования нашего общества- признанием приоритета общечеловеческих ценностей по отношению к классовым и иным - в новом УК РФ и изменена последовательность сформулированных в нем задач.

Говоря об охранительной задаче уголовного права, можно выделить два аспекта этой проблемы. Первым из них является общая превенция уголовного закона, т. е. предупреждение совершения преступления гражданами под воздействием уголовно-правового запрета. Общей превенции уголовного закона способствует существование не только самих уголовно-правовых запретов, но и управомочивающих, дозволительных норм (например, о необходимой обороне и крайней необходимости), так как эти нормы также содействуют предупреждению преступлений. Наконец, к нормам, стимулирующим предупреждение преступлений и правомерное поведение вообще, следует отнести и нормы об освобождении от уголовной ответственности в случае позитивного послепреступного поведения виновного (например, сформулированные в примечании к ст. 222 УК РФ, в соответствии с которым лицо, добровольно сдавшее оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества или взрывные устройства, хранившиеся у него без соответствующего разрешения, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления).

Другим аспектом уголовно-правовой охраны является частная превенция уголовного закона. Под ней понимается предупреждение совершения новых преступлений лицами, уже совершившими какие-либо преступления, что достигается путем применения к ним мер уголовного наказания, принудительных мер медицинского и воспитательного характера, а также применения уголовного осуждения и отсрочки отбывания наказания.

Говоря об общей и частной превенции уголовного закона, необходимо иметь в виду, что между уровнем и динамикой преступности и уровнем уголовного законодательства существует определенная связь. Однако преступность есть сложное социальное явление, и эта связь не является механической коррелятивно-зависимой. Уровень преступности определяется не столько уровнем законодательства, сколько социально-экономическими, политическими, нравственными и иными факторами. Именно об этом свидетельствует мировой опыт как благополучных, так и неблагополучных в экономическом отношении государств. Так, анализ преступности в мире (по данным, собираемым ООН) и особенно изучение ее тенденций в индустриально развитых демократических государствах с рыночной экономикой позволяют сделать вывод, что определяющей тенденцией преступности в мире является ее абсолютный и относительный рост. За последнюю четверть века, когда ООН стала отслеживать преступность в мире, последняя возросла в среднем в 2-3 раза. За это же время преступность в развитых странах увеличились в 4-5 раз, а коэффициент преступности превысил 8 тыс. на 100 тыс. населения. С 1960г. по 1990г. среднегодовой прирост преступности составил в США - 6,75 %; во Франции - 5,55 %; в Великобритании - 5,4 %; в ФРГ - 3,9 %. Очевидно, что и России не избежать этой тенденции. По крайней мере, статистические данные за 1976-1993 гг. свидетельствуют об этом.

В связи с этим необходима постановка реальных задач в борьбе с преступностью, каковыми могут являться снижение темпов ее роста, удержание на более или менее социально терпимом уровне, осуществление над ней более или менее оптимального контроля государства и общества. Более радикальные цели на сегодняшний день утопичны.

Наука уголовного права (Вверх)

Уголовно-правовая наука - это составная часть юридической науки. Она представляет собой систему взглядов, идей, представлений об уголовном законе, его социальной обусловленности, эффективности, закономерностях и тенденциях его развития и совершенствования, о принципах уголовного права и его истории, о зарубежном уголовном праве. Предмет науки уголовного права шире предмета уголовного права как отрасли права.

Для уяснения социального содержания и назначения институтов и норм уголовного права, а также выявления их эффективности теория уголовного права использует методы научного исследования. Метод науки (исследования) в самом общем значении этого слова есть способ, путь познания и преобразования действительности. Выдающийся мыслитель средневековья английский философ Фрэнсис Бэкон образно сравнивал метод со светильником, освещающим путнику дорогу.

К числу используемых уголовно-правовой наукой методов исследования необходимо отнести в первую очередь такие, как догматический, социологический, сравнительно-правовой, историко-правовой, диалектический (философский) и др. При этом следует отметить, что сложные и противоречивые процессы реформирования нашего общества, в том числе и в уголовно-правовой сфере, привели к переоценке многих традиционных методологических постулатов.

Очищение от укоренившихся десятилетиями идеологических догм, от авторитарно-бюрократических наслоений командно-административной системы, от изживших себя стереотипов не могло не затронуть и идеологической основы уголовно-правовой науки как неотъемлемой, если не важнейшей, части ее методологии. Главным же идеологическим постулатом было учение о классовом содержании уголовного права, об антинародной и реакционной сущности уголовного права "буржуазных" стран и принципиальной противоположности советского уголовного права как "нового" и "высшего" типа уголовному праву эксплуататорских государств. Конечно, отказ от этой идеи в правовой науке вовсе не означает ее деидеологизации. Общественные науки, по нашему мнению, в принципе не могут быть не идеологизированными. Речь идет о замене идеологии, основанной на приоритете классовых ценностей, идеологией, опирающейся на приоритет общечеловеческих ценностей по отношению к любым иным, в том числе классовым и национальным. И это также есть идеология, вовсе не разделяемая всеми классами и социальными группами. Конечно, она гораздо менее огосударствлена, чем прежняя идеология, и в определенном смысле является компромиссом между классами и социальными группами.

Догматический (формально-логический, или собственно юридический) метод основан на использовании правил формальной логики и грамматики (синтаксиса). Его преимущественное назначение - комментирование и систематизация действующих уголовно-правовых норм, их толкование, определение основных уголовно-правовых понятий. Догматическое толкование - неотъемлемая составная часть применения уголовного закона и правотворческой деятельности в сфере уголовного права. Отправной точкой этого метода является не конкретное преступление либо совокупность преступлений как явление социальной действительности, а преступление как родовое и отвлеченное понятие, как понятие юридическое. Он предполагает изучение уголовно-правовой нормы как таковой или совокупности уголовно-правовых норм так же, как юридических понятий, т. е. догмы уголовного права. Определенная ограниченность данного метода вызвала необоснованные нападки на него в советской юридической литературе. Само его название превратилось чуть ли не в нарицательное, а во многих учебниках и курсах по советскому уголовному праву ему отказывалось в праве на существование. Фактически же этот метод существует и, более того, без него не могут обойтись ни методология уголовного, права, ни правоприменение в сфере уголовной юстиции. Особое место он занимает, например, в научном комментировании уголовного закона, что оказывает серьезное воздействие на прокурорско-следственную практику применения уголовно-правовых норм.

Социологический (конкретно-социологический) метод заключается в анализе уголовно-правовых норм (уголовного закона), преступления и наказания как социальных явлений. Его использование заключается в отборе и анализе по определенной схеме (программе) конкретных фактов бытия уголовного закона, его влияния на преступника и преступление. Если догматический метод способствует уяснению того, что из себя представляет уголовно-правовая норма и преступление как юридическое понятие, то социологический метод позволяет вскрыть их социальное содержание, т. е. то, что в действительности есть то или иное преступление, каков субъект этого преступления и т. д. Использование социологических методов заключается, например, в опросах (анкетирование, интервьюирование, экспертные оценки) различных категорий лиц (населения, работников правоохранительных органов, осужденных и др.) по различным проблемам уголовного права: о понимании ими содержания тех или иных уголовно-правовых запретов, о согласии (несогласии) с ними, об их эффективности, о предложениях по совершенствованию уголовных законов и т. д. Без использования социологического метода уголовно-правовая наука не может обойтись при характеристике социальной обусловленности уголовно-правовой нормы, эффективности уголовного закона. Социологический метод является основой уголовно-правового прогнозирования и правотворчества.

Социологические методы исследования преступника, преступления и преступности, успешно применяемые советскими исследователями в 20-е гг., пришли затем в противоречие с потребностями насаждавшегося культа личности Сталина, с истинной картиной преступности в стране и официальным объяснением ее причин. Фактически они были прекращены, а соответствующие научные учреждения, занимавшиеся ими, - разогнаны. Лишь хрущевская оттепель (50-е гг.) возродила к жизни эти методы научного исследования. И за три с половиной десятилетия советская уголовно-правовая и криминологическая наука достигли в социологическом изучении преступности и преступления немало успехов.

При этом следует отметить, что социологический метод в уголовном праве не должен сводиться к абсолютизации факта и официальных источников изучения соответствующих явлений (что иногда имеет место), а предполагает осмысление изучаемых уголовно-правовых явлений на более высоком, чем факт, социологическом уровне.

Сравнительно-правовой метод в уголовном праве заключается в анализе тех или иных уголовно-правовых институтов, категорий и понятий (например, уголовно-правовых норм) путем сопоставления их содержания с уголовным законодательством зарубежных стран. Следует отметить, что отечественная уголовно-правовая наука накопила значительный опыт в использовании этого метода. Однако переход к идеологии общечеловеческих ценностей в области уголовного права предполагает обновление задач, решаемых с использованием сравнительно-правового метода. Отказ от узкоклассового подхода в сравнительно-правовых исследованиях означает снятие многих ранее существовавших барьеров на пути эффективного сотрудничества юристов, представляющих разные политические и правовые системы.

По целому ряду вопросов в теории уголовного права происходит постепенный отказ от позиции их несовместимости с соответствующими взглядами теоретиков уголовного права капиталистических стран, и даже наблюдается определенное сближение по ряду позиций. Все это не могло не сказаться и на разработке нового российского уголовного законодательства, в особенности на подготовке Теоретической модели уголовного кодекса, а также УК РФ 1996 г.

Наиболее отчетливые, на наш взгляд, следы такого сближения в указанных документах правотворческого характера можно увидеть в отношении решения следующих проблем: определения задач уголовного закона; формулирования правил действия уголовного закона во времени и в пространстве; признания уменьшенной вменяемости; законодательной оговорки наказуемости неосторожных преступлений лишь в случаях, специально предусмотренных уголовным законом; отказа от общей наказуемости приготовления к преступлению и некоторых других.

Историко-правовой метод предполагает изучение и исследование уголовно-правовых институтов, категорий и норм в их историческом развитии, российского уголовного права и российской уголовно-правовой науки. Совсем недавно этот метод научного исследования, призванный учитывать все положительное, накопленное историческим опытом, связывался лишь с "принципиальной" критикой "реакционной" сущности немарксистских уголовно-правовых концепций. В настоящее время такой подход к оценке достижений отечественной дореволюционной уголовно-правовой мысли пересматривается. Необходимо иметь в виду, что наука уголовного права дореволюционной России (как классического, так и социологического направления) составляет нашу гордость. Сейчас возвращаются из небытия имена выдающихся представителей этой науки Н. С. Таганцева, И. Я. Фойницкого, В. Д. Спасовича, Л. С. Белогриц-Котляревского, А. Ф. Кистяковского, Г. Е. Колоколова, В. В. Есипова, А. В. Лохвицкого, Н. А. Неклюдова, А. А. Пионтковского (отца), Н. Д. Сергиевского, П. П. Пусторослева, М. П. Чубинского и др.

Следует отметить, что несмотря на жесткие идеологические требования, предъявлявшиеся к советской уголовно-правовой науке (как и вообще к советской юридической науке), она также достигла значительных успехов, в связи с чем и сегодняшние юристы должны обращаться к трудам таких советских криминалистов, как А. А. Пионтковский (сын), М. Н. Гернет, С. В. Познышев, М. М. Исаев, А. А. Герцензон, А. Н. Трайнин, Б. С. Утев-ский, М. Д. Шаргородский, Б. С. Никифоров, В. Ф. Кириченко, Я. М. Брай-нин, Г. А. Кригер, Н. И. Загородников, Н. А. Стручков, и многих других. С одной стороны, их труды - это история советского периода российской науки уголовного права, с другой - многие из сформулированных в них положений сохранили свое научное и практическое значение и в наши дни.

Диалектический (философский) метод заключается в использовании в уголовно-правовом исследовании основных законов и категорий диалектики. Первые (единства и борьбы противоположностей, перехода количественных изменений в качественные, отрицания отрицания) и вторые (необходимость и случайность, причина и следствие, форма и содержание, сущность и явление и др.) в своей совокупности являются отражением наиболее общих законов развития объективного мира. Законы и категории диалектики служат способом отыскания новых результатов, методом движения от известного к неизвестному и, таким образом, имеют методологическое значение. Диалектический метод обязательно учитывает всеобщую связь явлений природы и общества в их постоянном развитии. Практический характер предметного содержания диалектического метода, заключающийся, в частности, в применении категорий диалектики в реализации уголовно-правовых норм в судебной и прокурорско-следственной практике, наглядно подтверждается, например, при установлении причинной связи между общественно опасным деянием (действием или бездействием) и преступным последствием в преступлениях против жизни и здоровья личности, в некоторых должностных, хозяйственных, транспортных и других преступлениях.

Одна и та же ситуация, связанная с причинением какого-либо вреда, может быть по-разному оценена в зависимости от философского понимания причинности. Например, вследствие нанесения сравнительно легкого удара по голове наступила смерть потерпевшего, так как незадолго до этого он перенес болезнь мозга. Если причинность истолковывать с субъективных, идеалистических позиций в духе кантовского агностицизма (как это делают представители так называемой адекватной теории причинности в уголовном праве), то причинная связь здесь отсутствует, ибо наступление смерти от легкого удара по голове не является типичным, смертельный результат не соответствует легкому удару, не адекватен ему.

Напротив, с позиции диалектического понимания детерминизма как учения о закономерной, необходимой связи всех событий и их причинной обусловленности причинная связь исследуется и определяется в точности такой, какой она реально была в объективной действительности. Конечно, наступление определенного последствия может быть вызвано исключительно свойствами потерпевшего (та же перенесенная им болезнь мозга) или специфическими особенностями обстановки совершения деяния. Но причинная связь и исследуется именно такой, а не подменяется поиском не существующей в природе типичной связи. Поэтому в данном случае "нетипичная" связь обладает всеми признаками необходимой причинной связи.

Наука советского уголовного права привычно включала в свою методологию самый главный и всеобщий метод - диалектический материализм.

Однако каких-либо осязаемых позитивных воздействий на развитие советской уголовно-правовой науки этот метод не оказал. Единственное его назначение было вполне традиционным - как основа доказательства классовой противоположности советского уголовного права буржуазному уголовному праву. И здесь прокрустово ложе исходных идеологических предпосылок даже диалектику сделало "пособницей" ложного метафизического вывода, так как признание существования непроходимой стены между советским и буржуазным уголовным правом как раз недиалектично. Напротив, отыскание возможно более широких областей соприкосновения различных правовых систем вполне отвечает диалектическому методу.

И вместе с тем неудачные (или не всегда удачные) попытки использования диалектического метода в уголовно-правовой науке вовсе не означают его бесперспективности. "Уголовно-правовое поле" приложения этого метода достаточно широко и многообразно. Например, в арсенале уголовно-правовой науки оказались лишь категории необходимости и случайности, а также причины и следствия (при анализе причинной связи). Поэтому еще ждут своего исследования такие категории, как возможность и действительность (при исследовании, например, учения о субъективной стороне преступления и стадиях преступной деятельности), форма и содержание (при исследовании проблем уголовно-правовой нормы и уголовного закона, уголовно-правовой нормы и уголовно-правового отношения), сущность и явление, целое и часть и др.

В уголовно-правовой интерпретации основных законов диалектики (единства и борьбы противоположностей, перехода количественных изменений в качественные и отрицания отрицания) необходимо исправить допускавшийся в недавнем прошлом "перекос". Дело в том, что, как и в общей философской литературе, в юриспруденции внимание сосредоточивалось на борьбе противоположностей, тогда как диалектика предполагает и их единство. Делался упор на едва ли не обязательном революционном преодолении противоречий, хотя диалектика не отрицает и роли эволюционных процессов. Преувеличивалось отрицание как таковое и, напротив, принижалось или даже игнорировалось положение о том, что диалектическое отрицание предполагает и преемственность, связь нового со старым, своего рода повторяемость на высшей стадии развития некоторых свойств низших стадий. Думается, что обращение к основным законам диалектики во всем многообразии их содержания несомненно будет способствовать успеху развития науки уголовного права.

Как уже отмечалось, наука уголовного права тесно связана с другими правовыми науками, в особенности с криминологией и статистикой (уголовной).

Криминология - это наука о состоянии, динамике и причинах преступности, мерах ее предупреждения. Она изучает преступность как социальное явление, личность преступника, разрабатывает конкретные меры предупреждения преступлений. С одной стороны, криминология основывается на уголовно-правовом содержании общего понятия преступления и законодательного определения отдельных видов преступлений (например, кражи, убийства, хулиганства). С другой стороны - криминологическая информация о преступности и преступниках позволяет уточнить и оценить степень адекватности отражения в уголовно-правовых нормах жизненных явлений, лежащих в основе криминализации тех или иных видов антиобщественного поведения. Криминологическая информация- необходимая предпосылка для изменения действующего уголовного законодательства.

Уголовная статистика изучает количественную сторону преступности, ее структуру, состояние, динамику в целом и по отдельным видам преступлений. Данные уголовной статистики (как и криминологическая информация) дают возможность уточнить эффективность действия соответствующих уголовно-правовых норм и учесть соответствующие показатели при правотворческой корректировке уголовного закона.

Говоря о теоретических источниках науки уголовного права, следует указать и на тесную связь ее теории с художественной литературой. Дело в том, что преступление (эта центральная категория уголовного права) нередко обнажает тайники человеческой души, делает "видимой" психологию поведения человека. Поэтому обращение к материалам судебной практики для классической литературы всех времен и народов является не просто обычным, а вполне закономерным. Достаточно вспомнить бессмертные творения Пушкина и Гоголя, Толстого и Шекспира, Достоевского и Диккенса, Стендаля и Золя и многих других выдающихся писателей. И в этом смысле, например, для проникновения в проблему мотива преступления прочтение "Преступления и наказания" и "Братьев Карамазовых" Ф. М. Достоевского не менее необходимо, чем изучение соответствующих разделов учебников уголовного права и специальной литературы. Точно так же, например, постижение тоталитарной сути советского социалистического уголовного права и уголовной политики от времен Октябрьской революции и гражданской войны, сталинских репрессий 30-х гг. и вплоть до так называемой хрущевской "оттепели" невозможно без внимательного прочтения и изучения книги "Архипелаг Гулаг" - этого настоящего историко-литературного подвига А. И. Солженицына.

Принципы уголовного права (Вверх)

Под принципами уголовного права понимаются основополагающие идеи, определяющие содержание и направление развития уголовного права в целом и его отдельных институтов.

Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (У/С РФ) (в ред. федеральных законов от 27 мая 1998 г. № 77-ФЗ, от 25 июня 1998 г. № 92-ФЗ, от 9 февраля 1999 г. № 24-ФЗ, от 9 февраля 1999 г. № 26-ФЗ, от 15 марта 1999 г. № 48-ФЗ, от 18 марта 1999 г. № 50-ФЗ, от 9 июля 1999 г. № 156-ФЗ, от 9 июля 1999 г. № 157-ФЗ, от 9 июля 1999 г. № 158-ФЗ) закрепляет следующие принципы уголовного права: законность, равенство граждан перед законом, вину, справедливость и гуманизм.

В соответствии со ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом РФ, то применяются правила международного договора.

Принцип законности означает, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только У К РФ (ст. 3). Применение уголовного закона по аналогии не допускается.

Уголовное законодательство Российской Федерации состоит из УК РФ. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в Кодекс.

Суть принципа равенства граждан перед законом состоит в том, что лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.

Данный принцип развивает положения ст. 19 Конституции РФ, в соответствии с которой все равны перед законом и судом.

Принцип вины закреплен в ст. 5 УК РФ: «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина». Вина может быть в форме умысла или неосторожности.

Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Таким образом, случайное причинение вреда не влечет за собой уголовной ответственности.

Принцип справедливости означает, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (ст. 6 У К РФ). Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление.

Принцип гуманизма заключается в том, что уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека.

Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

Принцип гуманизма связан с принципом справедливости: наказание должно быть как справедливым, так и гуманным.